Желдак Ольга Павловна

"На долю моей мамы, Желдак (Костевой) Ольги Павловны выпала трудная жизнь.
Мама родилась 8 мая 1922 года и была старшей среди детей в семье, в которой было пять сестер. Семья жила в Луганской области на Украине.
На ликвидацию прорыва немцев летом 1942 года было мобилизовано все трудоспособное население прифронтовой полосы. Маме в это время было двадцать лет, и ее, как и сотни других молодых девчат, направили на трудовой фронт.

Вначале их отправили рыть окопы и траншеи на вероятном пути наступления фашистских войск. Работали изо всех сил, с утра до ночи. Особенно было трудно рыть глубокие противотанковые рвы – с их дна приходилось бросать землю на склон, затем перебрасывать еще выше, а только потом наверх. Сил у девчат было мало, поэтому к ночи все еле волочили ноги от усталости. Тогда же впервые мама узнала, что такое бомбежка. Немцы (мама почему-то всегда говорила о них в единственном числе – «немец») бомбили довольно редко, наверное, не считали нужным тратить бомбы, но среди рывших окопы все равно были жертвы. В одну из бомбежек маму взрывной волной от разорвавшейся неподалеку бомбы буквально выбросило из небольшой ложбинки, куда она залегла, спасаясь от налета. К счастью, никаких повреждений, кроме легкой контузии, она не получила. Фашистские летчики, очевидно, с целью устрашения, сбрасывали на землю продырявленные бочки, которые, падая, издавали страшный свист и вой. Как только началось новое наступление немцев, все рывшие окопы поспешили домой.

Но домашний отдых оказался недолгим. Немцы продолжали наступать, необходимо было спасать урожай. Так как все мужчины были на фронте, для уборки привлекли женщин. В течение 10-15 дней маму, вместе с ее подружками из села, обучили работать на тракторе, а затем направили в один из районов перед предполагаемой полосой немецкого наступления убирать урожай пшеницы. Девушки жили в здании сельской школы, вставали еще затемно и работали на уборке до самой ночи. Над их полем на восток часто проносились немецкие бомбардировщики, летавшие бомбить тылы наших войск, железнодорожные станции и переправы. Уборка велась до тех пор, пока гитлеровцы в очередной раз не прорвали линию фронта, и не началось отступление наших войск.

Уезжали в кузове грузовика, и в чистом поле попали под бомбежку. Местность в этих местах ровная, в основном поля и холмистые долины, укрываться практически было негде. Разбегались по полю. В хаосе отступления девушки с трудом, но добрались до родного села. Там уже готовились к эвакуации. Медлить было нельзя. Наскоро собравшись, с небольшими рюкзачками, мама и ее младшая сестра Аня с тяжелым сердцем, со слезами, попрощались с родителями, младшими сестрами и отправились в свою неизвестную военную дорогу. Но им выпала удача. После суток ходьбы по пыльным, запруженным беженцами дорогам, их подобрала военная машина для ухода за находящимися в ней раненными пограничниками, и только благодаря этому они сумели проскочить до того, как немцы замкнули кольцо окружения наших войск в излучине Дона.

В пути их опять бомбили. Мама вспомнила такой эпизод. Налетели самолеты, машины остановились, и люди стали разбегаться по полю. Вдруг с одного самолета полетело что-то большое и длинное и, кувыркаясь, понеслось к земле. Неизвестный предмет гулко ударился о землю и все замерли в ожидании взрыва, но его не последовало. Присмотревшись, увидели, что немцы сбросили вниз просто большое бревно.
После нового прорыва фронта сестрам вновь пришлось отступать перед продвигающейся на Кавказ немецкой 1-ой танковой армией почти до самых Кавказских гор, до города Орджоникидзе.

В самом городе были сильные пожарища – фашистская авиация разбомбила нефтехранилища и запасы горючего. На подступах к этому городу завязались тяжелые оборонительные бои и гитлеровцы, наконец, были остановлены. Именно там, в сентябре 1942 года, мама и ее сестра решили пойти в Красную Армию. Службу мама начала в 176-ом отдельном стрелковом батальоне 141 горно-стрелкового полка 10-ой Грозненской дивизии. Маму, как имевшую среднее образование и немного знавшую немецкий язык, определили в штаб связисткой. Батальон держал фронт против немцев под Орджоникидзе, и в его задачу также входила защита тылов наших войск от шпионов, предателей и диверсантов. Мама рассказывала, что на склонах этих гор после боев было много тел наших погибших воинов, особенно молодых офицеров. Дело в том, что в начале войны в Орджоникидзе были эвакуированы несколько военных училищ с оккупированной территории, и, при приближении немецких войск, во всех училищах произвели досрочный выпуск офицеров. Парням выдали новую офицерскую форму и они сразу отправились на передовую. Большинство из них пали смертью храбрых, но немцев остановили. Захваченные их частью в плен фрицы удивлялись: «Что у вас, одни офицеры воюют?»…

После вытеснения гитлеровских войск с Кавказа мамину часть перебросили в среднюю полосу России, и, как и все бойцы Действующей армии, она честно выполняла нелегкую фронтовую работу.
В июне 1943 года мама была переведена из 176 отдельного стрелкового батальона в 34-ый мотострелковый полк, в составе которого и воевала почти до самого конца войны. В госпиталь мама попала только один раз, когда получила контузию после близкого разрыва снаряда и стала плохо слышать. Последствия этой контузии так и не прошли.

В день окончания войны, в Польше, мама познакомилась со своим будущим мужем – Желдак Василием Демьяновичем. В ноябре 1945 года сержант 267 стрелкового полка, Ольга Павловна, уже Желдак, была демобилизована из Советской Армии.

С войны мама привезла в родное село на Украину свою новую выходную военную форму – это были все ее военные трофеи. Из шерстяной гимнастерки она сшила для своей мамы юбку.

О войне мама не любила рассказывать. Наверное, воспоминания были настолько тяжелыми, что мама делалась молчаливой и как-то уходила в себя.
За войну мама награждена 11 правительственными наградами, в том числе
медалью «За оборону Кавказа», орденом «Отечественной войны», и 10 медалями."

Ю.В.Желдак.